Yourdesktop.ru

По телеприемнику шел какой-нибудь смешной домашний сериал. Она время от времени посматривала на дисплей, когда готовила салатик. Герои кинофильма примирялись, бранились, шли друг к дружке в гости, сердились, смеялись… И она усмехалась про себя: как не похожа данная экранная сериальная жизнь на истинную. Ну неужели можно разойтись ни с того, ни с этого? Не поладили характерами, наскучили друг дружке… Забавно, право слово! 
Бабахнуть дверь в прихожей, она возрадовалась – супруг пришел своевременно, ужин был почти готов, можно покушать совместно и рассмотреть прошедший день. Они давно этого не делали: то 1, то 2-й останавливался на работе, и они обедали, не ожидая друг дружку. Дочка жила в отдельности, собственной жизнью и приезжала к ним в гости довольно нечасто, преимущественно в субботу и воскресение либо на праздничные дни.
— Привет!- Привет!
Он был какой-нибудь смурной, вероятно, не предрасположенный к дискуссиям. Однако она так заскучала, что приняла решение все равно его отговорить. 
Супруг сел за стол, продолжая мрачно смотреть в другую сторону. Обедали они в безмолвии. Картина начала ее давить.
— Что-нибудь приключилось? На работе?- Отчего на работе? — он взглянул на нее так зло, что она испугалась. – Вполне может быть дома приключилось?- Что приключилось у нас дома? – она все старалась перевести диалог в шуточку, впрочем и осознала, что случилось что-нибудь совершенно грустное.- Да ничего не приключилось! Просто ничего! И достаточно давно не бывает! Скучновато мы живем, видишь?!- Осознаю, чего орать то… Мы работаем, показываемся нечасто. Давай в выходные пойдем в бар, рассеемся.- Нет, я полагаю, что просто нам нужно развестись.- Что нам нужно сделать? – она приняла решение, что ослышалась.- Развестись, разойтись, уехать, жить в отдельности друг от дружки, — понимай это как хочешь.
Он встал и пошел в комнату. Она же осталась сидеть на незначительном кухонном диване, огорошенная этим извещением, данными словами и внезапностью случающегося. 
А герои на дисплее телевизора все также ругались, говоря друг дружке о том, что больше не в состоянии, подают на развод… Впрочем затем они примирялись и их жизнь лилась собственным чередом… А ее, похоже, изменялась крайне круто…
Все ушло
Супруг совершенно не острил. Пока она находилась на кухне, он стал создавать вещи, систематически все укладывая в огромную сумочку. Когда она вошла в комнату, он собрал почти все нужное и отныне просто практично проверял комнату, насколько бы апробируя, не позабыл ли он чего.
— Что приключилось? Что случилось, тебе предоставляется возможность мне сообщить?- Что я должен тебе сообщить? Что мы живем любой собственной жизнью? Что мы просто делаем тип, что у нас согласная семья, и все мы также обожаем друг дружку? Для чего изменять самих себя?- Однако я никого не обманываю. Я тебя впрочем предпочитаю.- А я не предпочитаю, видишь? Не предпочитаю. Все ушло, прошло, пропало. И я хочу жить далее.
Она оглушено безмолвствовала. Разве это происходит со мною, — полагала она. – Разве можно вот настолько просто разбить долгое время общей жизни? Разве можно просто так сообщить – нам нужно развестись – и уйти навечно из жизни иного человека? Человека, который тебя обожает… Так как было все так прекрасно. Либо представлялось, что все прекрасно? Как я буду жить в его отсутствие? Для чего мне надо это в его отсутствие? Я приду послезавтра с работы, а его нет. Для чего же тогда приходить с работы домой, если тебя там никто не ожидает… Все эти идеи, как переполошенные пчелы, толпились в ее голове. Она даже не могла поверить в действительность случающегося. От меня уходит супруг, — полагала она. – От меня уходит супруг. Он заявил, что терпеть не может меня, что мы можем разойтись. А куда он уходит? Кто его ожидает там, за порогом данной квартиры?
— У тебя есть иная девушка? — отважилась узнать она. – Куда ты последуешь? В настоящее время день, оставь все до рассвета.- Меня ожидают, — заявил он подобным тоном, что стало ясно, что его на самом деле ожидают, при этом ожидают сегодня. А она просто совершенный раунд в его жизни. 
Любовь завершилась, все прошло, и нет резона что-нибудь возобновлять. Бессердечно? Да, бессердечно, но в то же время откровенно… Бессердечно, однако лучше в настоящее время, — подумала она, — пускай . Все равно ясно, что его роман с иной девушкой продолжается некоторое время. На душе стало как-нибудь тошно и противно, как будто испачкалась в чем либо пахучем. 
— Ну, я пошел. Вот ключ, — он взглянул на нее с определенным изумлением. 
Ожидал, что я буду хныкать, — осознала она, — ожидал, что буду требовать остаться. Ожидал и не дожидался, и отныне пытается это как-нибудь осознать.
— Пока, удачи тебе … на новом поприще.- А ты оказывается совершенно иная… Не ждал. Столько лет совместно и не ждал. Умеешь держать удар. 
И он закрыл дверь. Дверь в устаревшую жизнь, где бы он, где была семья… Теперь по данную сторону двери осталась она одна.
Слез непонятно почему не было. Она промыла посуду, села на диванчик, вынула вышивку. Начала прошивать, посматривая на дисплей телевизора. Как ни странно, на душе было легко, якобы она ожидало данный удар, готовилась к нему, и когда это приключилось, стало, в целом, все равно… 
Время осмысления
И днем она легко поднялась, выпила чашечку кофе и пошла на работу. Все как правило и обычно. И такое покой продолжалось до того времени, пока не позвонила дочь…
— Мать, привет!- Привет, дорогая.- Мать, что приключилось? Отец заявил, что вы растворяетесь? Отчего?- Ну, это тебе лучше узнать у него. Это было его решение.- Он что, отыскал другую девушку?- Я не понимаю, дочка.- Мать, как тебе предоставляется возможность быть такой смирной?! Нужно все узнать, все выяснить! Нужно…- Что узнать, дочка? Что он повстречал другую девушку? Что он меня больше терпеть не может? Я не хочу ничего обнаруживать, не хочу и не буду. Это его решение и пускай он делает, что желает.- Мать, так невозможно!- Отчего невозможно? Он сделал собственный выбор, он ушел. Мне что, нужно было привлекать его?- Мать, о чем ты говоришь?!!! Вы же протянули столько лет! У вас есть я, вы обо мне подумали? Как так можно? Ты должна его вернуть!- Я никому ничего не должна, дочка: ни тебе, поскольку ты взрослая, ни, особенно, ему. Для чего врать друг дружке? Он сделал так, как сделал, вот и все…
И она возложила трубку. Плач потекли по щекам, она зарыдала и никоим образом не могла остановиться. Да, — сообщала она себе, — мне больно и досадно. Мне несладко в настоящее время, мне слабо, однако я ничего не хочу обнаруживать, мне тошно, что так случилось, я вообще просто больше ничего не хочу… А в настоящее время дочь поведает друзьям и членам семьи, что супруг меня забросил, они начнут названивать, унимать, соболезновать, предоставлять рекомендации. А я этого не выдержу, я не смогу, я буду кричать и сочувствовать себя. А я не хочу сочувствовать себя. Я хочу… А чего я хочу? Я столько лет жила жизнью иного человека, что в настоящее время даже не понимаю, чего хочу… И она выключила телефонный аппарат.
Она длительное время осознавала то, что не знает, чего желает от жизни, что надо делать далее. Ну и надо ли? Так прошел год: в борьбе с собой, с собственными слезами, с неожиданными идеями вида «я никому не нужна». Лишь затем она осознала, что за весь год у нее никогда не появилось стремления сделать звонок супругу. Прежнему супругу. Она саму данную идея оценивала так легко, безразлично, что было изумительно.
Возврата в ту, минувшую, находящуюся в законном браке жизнь не было и она начала создавать собственную жизнь заново. В выходные длительное время валялась в кровати, неожиданно блаженствуя тем, что не нужно рано подниматься. Супруг был «жаворонком», вскакивал немного свет даже в выходной. А она была «совой» и крайне обожала по утрам отдохнуть. Однако очень много лет она поднимала рано, готовила завтрак… И вообще как-нибудь регулярно не соблюдала все то, что так обожал супруг и переносила она лично. Просто начала поступать так, как комфортно ей лично, как нравится ей лично. 
Все прекрасно
В одно такое ясное, горячее утро она пробудилась рано, осознав, что отоспалась. Понежилась несколько, давая себе полностью пробудиться. В доме было бесшумно, солнечные лучики светились на паркете, отображались в зеркалах. В первый раз за очень много лет она не закрыла занавески, как обожал супруг, а сделала возможным утреннему солнышку зайти в ее квартиру, как обожала она лично. И была в этих безоблачный пятнышках какая-та собственная прелесть, собственное обаяние.
А мне прекрасно, — подумала она, — мне впрочем прекрасно. Она вдруг осознала, что жизнь совершенно не закончилась. И супруг ее не забросил. Он просто ушел. А она просто осталась – независимая! И отныне может жить так, как желает. Может валяться в кровати, может идти в гости, может отправиться неизвестно куда передохнуть. Она очень много всего сделает сама, не координируя ни с кем. Поскольку у нее просто стартовала новая жизнь. 
Она распробовала данную свежую жизнь на ощупь, и она начала ей импонировать. И то, что она возвращалась утром домой, где жила отныне одна, перестало давить. И дочка, в конечном счете, погасилась с тем, что мать не ищет встреч с папой, не названивает ему и не плачет в трубку. 
Она сделала себе свежую прическу и все заявляли, что ей крайне проходит, она стала смотреться младше и удивительнее. Кто-то даже сообщал, что, скорее всего, она влюбилась.
А она на самом деле влюбилась в данную собственную свежую жизнь! В жизнь, где она никому ничего не должна, и никому ничем не должна, в жизнь, где она может жить так, как хочется ей. И может заниматься тем, что ей нравится. Она наконец приобрела себе отличный фотоаппарат, и делала фото, как только видела что-нибудь любопытное. Прежде она запрятывала внутри себя данную любовь к фото, поскольку супруг насмехался над этим. А она смущалась, полагала, что есть фотографы лучше, разумнее, искушеннее, а она так, несчастный приверженец… Однако отныне все стало по-другому. Затем она классифицировала фото, предпочитала самые лучшие, создавала по папкам на ПК, временами оформляла наиболее приглянувшиеся фото в прекрасные багеты и подносила друзьям. Жизнь тянулась собственным чередом, она веселилась каждому дню, любой секунде и изумлялась тому, как жила прежде.
И в один из подобных суток в ее жизнь проник другой парень. Своего рода знакомый незнакомец. Она тянулась по парку, собирая в букет золотые яворовые листьям, и блаженствуя прекрасным осенним воздухом. Она размышляла о том, что в настоящее время прибудет домой, быстро подготовит ужин и возьмется делать из этих листочков прекрасные розы. Описание данной фальшивки она обнаружила не так давно в Сети-интернет и отныне просто руки почесывались сделать самой такую красоту. Вдруг кто-то схватил ее на руки и завертел. Она не смогла еще ужаснуться, как оказалась на ногах и услышала светлый голос:
— А я все гляжу и полагаю – ты либо не ты? Юная, прекрасная, просто не в басне сообщить, ни пером представить!
Она закатилась. Ее прежний соученик был мастером на хорошие подарки.
— Ты не совершил ошибки, это лишь я. Не юная, однако прекрасная! Ну, в любом случае, я в это доверяю.- И ты не заблуждаешься. Смотришься просто сверх! Ты куда идешь?- Домой.- Тебя доставить?- Подвези.
В автомобиле было тепло, играла неслышная музыка. Они приехали к ее жилищу, однако все находились и общались. Затем она хватилась.
— Слушай, чего мы здесь сидим. Пошли ко мне, чаю попьем, поболтаем.- Неловко как-нибудь. День… Что супруг то заявит? Еще организует тебе выволочку – вот, заявит, привела посетителя на ночь смотря!- Ничего он не заявит, пошли.
Они тянули кофе, общались, она демонстрировала ему фото, а он очаровывался и сообщал, что ей нужно делать свою демонстрацию. Так прошел день. расставаясь, у двери, он поцеловал ее и заявил: «Как я завидую белой завистью твоему супругу!».
Они стали встречаться все чаще и чаще. Он сообщил, что расстался с супругой очень много лет тому назад, испытывал ее измену продолжительное время и отныне проживает 1. Редко показывается с сыном. У него прекрасная, увлекательная работа. И вообще все прекрасно в жизни.
Она также говорила ему о себе, замалчивая о том, что проживает одна. Представлялось, что если раскроется данная сторона ее жизни, их отношения будут иными. А ей не желалось ничего заменять. Есть в жизни отличный, качественный приятель и все прекрасно.
И совершенно новая жизнь
Как-нибудь он получил несколько ее снимков, затем позвонил и заявил, что продемонстрировал ее работы фотографам-профессионалам, обо всем условился и вскоре будет изобретение ее демонстрации. Ее работы не только прекрасны, они одарены!
Демонстрация светила! Люди шли, глядели ее работы, сообщали оценки. И она была рада. Пришла на демонстрацию и ее дочка, рассматривала фото, духовно поражаясь тому, что совсем-совсем не знает собственную мать. Оказывается, она необыкновенная, профессиональная, дивная. 
Про это ей регулярно сообщал и он. И не только сообщал, а глядел на нее увлеченными глазами. И она просто чахла под данными взглядами, заново открывая для себя мир влюбленности и ласковых, романтичных ощущений.
В один из вечеров расплылся звонок. Она раскрыла дверь и увидела прежнего супруга. Он смотрелся усталым, устаревшим.
— Привет! Можно зайти?- Привет! 
И она посторонилась, давая ему пройти в квартиру. Он внимательным образом взглянул на нее.
— А ты поменялась. Прекрасно смотришься, помолодела. Молодчина!- Ты также поменялся, однако в другую сторону.- Ты не предложишь мне чаю?
Они прошли на кухню и весь этот период он внимательным образом ее рассматривал. Она набрала кофе, установила на стол конфеты, печенюшки в вазочке и села наоборот.
— У тебя некоторое дело ко мне? Что-нибудь приключилось? Тебе что-нибудь надо? Ты позабыл какие-то вещи?- Нет. Совершенно не то. Я пришел просить помилования у тебя.
Предварительно она подумала, что ослышалась. Прежний супруг и в годы успешной общей жизни редко просил помилования, а здесь ну совершенно эксклюзивный пример…
— Я хочу прийти к тебе. Я осознал, что заблуждался… Я предпочитаю лишь тебя. Извини меня, если можешь…- Страх – подумала она.- Общий ужас! Он желает прийти…- Что ты мне заявишь? Ты меня извинила?
Извинила ли она его? Боже, да я начала совершенно другую жизнь, — желалось сообщить ей, — да я это достаточно давно протянула и болела, я ничего не хочу заменять. И уж особенно, я не хочу, чтобы ты возвращался в свою жизнь. 
— Представляешь, мне также нужно было с тобой увидеться.
Он отрадно порадовался.
— Мне надо, чтобы мы совместно отправились в трибунал и сообщили объявление на развод. Я не хочу больше быть твоей супругой. Я хочу быть свободной девушкой.- У тебя есть другой парень? — Нет, просто у меня новая жизнь. И в ней тебе места нет.
Развод, разумеется, операция неинтересная, — подумала она через определенное время,- однако, к великой радости, у нас все случилось оперативно. Она сняла с левой руки золотое кольцо, повертела его в руках и… выбросила в окно. Пускай будет так, как будто ничего и не было, — приняла решение она. 
Утром, сидя в незначительном ресторанчике, они обсуждали проект новой демонстрации. Она демонстрировала не так давно сделанные фото, он отнимал наиболее на его взгляд успешные. Острили, хихикали, бездельничали… Затем в какой-нибудь момент он стал солидным.
— Можно я тебя узнаю? Ты не огорчишься?- Спроси, не огорчусь.- У тебя сегодня нету на руке обручального кольца…- Разумеется, нет. Супруга нет и кольца нет. Помнишь, когда мы повстречались, ты спросил – как мы последуем к тебе, что заявит супруг? Он ничего не мог сообщить, поскольку ушел к другой девушке. Ушел и ушел. Теперь мы официально в разводе. Я никому про это не сообщала. Для чего? Кому это принципиально?
— Мне принципиально. Видишь, за этот период времени я осознал, что… в целом, выходи за меня замуж.
Новая жизнь… Ужасная она либо отличная? Вполне может быть, это целиком зависит от того, как мы себя проводим, чего мы намерены? И в случае если человек раскрыт на встречу блаженству, радости, удачи и любви, если он желает жить данной новой жизнью, то все и выходит? Вполне может быть, нужно верить, что то самое лучшее, что каждому среди нас определено на реальном пути, оно спереди, там, на новой проезжей части новой жизни? Не нужно запрятываться, опасаться, нужно идти по данному свежему пути, откинув в сторону все фальшивое и несерьезное, нужно раскрыть собственную душу свежему, ясному и оно в обязательном порядке прибудет. Вполне может быть… В данной жизни все вполне может быть!